Вдогонку.

[Derflinger]

А в перерывах между грандиознеёшими галактическими преобразованиями можно и постебсться надо всем сразу.

"...У подножья холма лежит на боку старинный космический корабль. Из
разорванного его чрева вываливаются лестницы, бочки, ящики, незнакомые
механизмы. По небу мчатся растрепанные тучи. Дико кричат обезьяны. Я кожей
ощущаю влажную жару, тяжко повисшую в воздухе придуманного мною уголка
Земли.
На вершину холма взбирается старик, я точно такого же видел на
стереоэкране в Оранжевом зале. Он высок, строен, сед, у него лучистые
глаза, не по-человечески большие, - хороший, ладный старик. Он
осматривается и мрачнеет. Ему не нравится место, куда угодил корабль.
К нему приближаются двое молодых. Первый тоже из тех, кого я видел в
Оранжевом зале. Второго я не знаю, я его придумал.
Впрочем, он похож на того, убитого, с картины альтаирцев.
"Ну и попали! - говорит первый из молодых. - Надо же было так
удариться! Ремонт займет тысячи две местных лет. Лаборатории мы захватили,
но заводы остались дома".
"Нужны помощники, - говорит второй. - Нас двадцать, на все не хватит
рук. А здешние живые существа, кажется, доросли лишь до того, чтоб прыгать
с ветки на ветку. Они добывают пищу, поедая один другого, работают
клыками, а не мозгами".
Старик успокаивает их. В общем, получилось неплохо. Удалось выбрать
планету, похожую на их собственные: здесь сносные температуры, умеренная
гравитация, имеется кислород в атмосфере, много воды и зелени. Уже одно
то, что можно ходить без защитных костюмов, чего-нибудь да стоит! А заводы
- что ж, и заводы можно построить - примитивные, конечно.
"Без помощников?" - прерывает первый. Он удивлен спокойствием
старика.
"Будут помощники. Посмотрите на этих хвостатых существ, орущих в
листве деревьев. Когда-то и мы начинали развиваться с подобных таким же.
Миллионов через пятьсот здешних лет и они самостоятельно разовьются в
подобных нам. Почему бы нам не подтолкнуть процесс эволюции?"
"Сколько на это требуется лет, подумай! - говорит второй. - Мы не
бессмертны. Половина из нас перемрет здесь". Он, конечно, не догадывается,
что ему суждено погибнуть в другом месте.
"Будем торопиться. Я, наверно, не доживу до отлета, но вы покинете
эту планету".
И вот они берутся за дело. Одни ищут руды, другие заделывают пробоины
и налаживают механизмы, третьи отлавливают обезьян и экспериментируют с их
зародышевыми клетками, меняют их генетические коды.
Сразу вывести подобных себе не удается, обезьяны не тот народ, что в
одно поколение вырастают в богов, - засучив рукава небесные
путешественники трудятся, творя из животного человека по своему образу и
подобию. Кое-что получается, еще больше провалов. Удалось убрать хвост,
выпрямить спину, укоротить руки - вот он, угрюмый питекантроп,
получеловек, полузверь, нет, не подойдет, у него мала способность к
усовершенствованию, кибернетический анализатор показывает это ясно.
Наконец появляется настоящий человек, сразу все варианты - черные и
белые, курчавые и прямоволосые, пигмеи и гиганты. На этот раз, кажется,
вышло, нет, и да этот раз не выходит! Я слышу спор галактов. У них
производственное совещание - обсуждают творение человека. Я мысленно
разглядываю их. Как они все похожи на нас!
"Разве это человек? - возмущается один. - Поглядите на чертеж - что
общего между замыслом и осуществлением? На бумаге-человек, а за той
загородкой - зверь! Я протестую против такой работы!"
"Ближе к делу! - требует председательствующий. - Какие у вас
конкретные возражения? Так мы проболтаем до рассвета!"
"Тысячи возражений! Первое - абсолютная неприспособленность к жизни.
Он без шерсти, без когтей, без клыков, без рогов. Как ему добывать пищу,
как передвигаться, как защищаться? Поглядите на его пальцы, это же сучки,
а не пальцы, разве они похожи на наши? А глаза? Какие-то щелки, а не
глаза. Мне страшно глядеть на него, а вы твердите - по образу и подобию!"
"Все же он подобен нам, - говорит старик. - Подобен, но не
тождествен. Вы забываете о главном - в человеке осуществлена поистине
грандиозная возможность к усовершенствованию. Посмотрите таблицу
способностей, рассчитанную машиной. Если у собаки принять способности к
усовершенствованию за единицу, то не найдется ни одного животного, у кого она поднялась бы выше десяти. А у человека она равна 1595660800! Вы это
понимаете? В миллиарды раз выше, чему у любого животного! Я скажу больше -
в сотни раз выше, чем у нас с вами! Я считаю, что мы создали чудо разума,
а не человека".
"Пока это чудо глупости и неприспособленности, - зло кричит кто-то. -
Ваш разумный человек - дурак. Я пытался внушить этому голому дикарю
понятие о некоторых матрицах тяготения и аффинных преобразованиях
пространства, он хлопал зенками и скулил. Тогда я подвел его к корыту с
жратвой - и вы посмотрели бы, как он кинулся. Тут он не хлопал глазами.
Пройдут миллионы лет, прежде чем ваше чудо природы сообразит, что у него
есть кое-какие способности. Предлагаю отклонить предъявленную нам модель
человека и продолжать поиски.
"Голосую предложение - человека не утверждать, - говорит
председательствующий. - Другие предложения имеются? Вроде нет. Кто за?
Против? Воздержался? Итак, человек отвергается всеми голосами при одном
воздержавшемся. Какие будут пожелания к новой модели, которую предстоит
запустить в работу?"
Снова поднимается первый:
"Мне думается, не следует гоняться за внешним подобием, практически
оно не выдерживается и превращается в уродство. Нам нужны не
сверхъестественные способности, а реальная жизнеспособность, быстрая
сметка, цепкая хватка! Предлагаю новую модель сотворить с максимальной
приспособленностью к любым условиям жизни".
"Возражений нет? Принято, - говорит председательствующий. -
Секретарь, пишите: снабдить следующую модель шерстью, когтями, клыками,
рогами, копытами... что бы еще там? Хвостом, чтобы цепляться за ветки...
Как назовем модель? Там, в углу, - я слушаю вас".
"Свободна буква "д", - доносится голос. - Может, так - дурень,
дурман, дьявол..."
"Дьявол звучит неплохо, - решает председатель. - Итак, запускаем в
производство дьявола на базе неудавшегося человека. Остается решить
последнее - что делать с сотворенными людьми?"
"Истребить! - слышатся голоса. - В землю! К чему плодить незащищенных
уродцев?"
Против этого опять протестует старик. Он напоминает разбушевавшемуся
собранию, как много благородных начал встроено в человеческий мозг. Пусть
люди живут, пусть проходят нескорый путь усовершенствования. Им много
дано, с них много получится.
"Не нами! - шумят в зале. - Нам они ни к чему!"
"Резон тут есть, - говорит председательствующий. - Истреблять людей
не стоит. Если добрая основа, заложенная в них, разовьется, человек устоит
в жестокой борьбе за существование. А возьмут верх неудачи и недоработки,
что же, жалеть о гибели этой модели не придется".
И вот людей изгоняют из аварийного лагеря небесных инженеров и
ученых, из рая, где обезьяну переконструировали в человека. Отныне он
будет рождаться в муках, трудиться в поте лица своего, изнемогать под
бременем забот и болезней.
А взамен появляется усовершенствованная модель - умный, ловкий,
работящий дьявол. Тут уж нет сомнений - модель удалась. Хвостатое и
рогатое существо мастер на все руки: и скачет, и пляшет, и прыгает с ветки
на ветку, и ныряет в воду, и проползает в земные расщелины. Его можно
видеть в лесу и в поле, у моря и у кратера вулкана, он особенно любит эти
местечки с их серным дымом и пламенем, ему там тепло и ароматно.
Старательный и услужливый, истинный черт своего бога, он насмехается над
неудачами изгнанных в самостоятельное существование людей, а те мстят
ответной ненавистью - не дай бог черту попасть в человечьи лапы: мигом
разорвут в клочья!
И когда галакты наконец выправляют поломки корабля, они прихватывают
с собой и созданных ими дьяволов: у тех встает дыбом шерстка при мысли,
что придется остаться один на один с неудавшейся людской породой.
"Прощай, неустроенная планета! - торжественно говорит старик. - Я
верю, что зароненное нами зерно даст плоды. Хоть я и дожил да возвращения,
но до яркого твоего расцвета, человек, не доживу. Живи и совершенствуйся"

.

С. Снегов "Люди как боги"