"...У подножья холма лежит на боку старинный космический корабль. Из
разорванного его чрева вываливаются лестницы, бочки, ящики, незнакомые
механизмы. По небу мчатся растрепанные тучи. Дико кричат обезьяны. Я кожей
ощущаю влажную жару, тяжко повисшую в воздухе придуманного мною уголка
Земли.
читать дальше На вершину холма взбирается старик, я точно такого же видел на
стереоэкране в Оранжевом зале. Он высок, строен, сед, у него лучистые
глаза, не по-человечески большие, - хороший, ладный старик. Он
осматривается и мрачнеет. Ему не нравится место, куда угодил корабль.
К нему приближаются двое молодых. Первый тоже из тех, кого я видел в
Оранжевом зале. Второго я не знаю, я его придумал.
Впрочем, он похож на того, убитого, с картины альтаирцев.
"Ну и попали! - говорит первый из молодых. - Надо же было так
удариться! Ремонт займет тысячи две местных лет. Лаборатории мы захватили,
но заводы остались дома".
"Нужны помощники, - говорит второй. - Нас двадцать, на все не хватит
рук. А здешние живые существа, кажется, доросли лишь до того, чтоб прыгать
с ветки на ветку. Они добывают пищу, поедая один другого, работают
клыками, а не мозгами".
Старик успокаивает их. В общем, получилось неплохо. Удалось выбрать
планету, похожую на их собственные: здесь сносные температуры, умеренная
гравитация, имеется кислород в атмосфере, много воды и зелени. Уже одно
то, что можно ходить без защитных костюмов, чего-нибудь да стоит! А заводы
- что ж, и заводы можно построить - примитивные, конечно.
"Без помощников?" - прерывает первый. Он удивлен спокойствием
старика.
"Будут помощники. Посмотрите на этих хвостатых существ, орущих в
листве деревьев. Когда-то и мы начинали развиваться с подобных таким же.
Миллионов через пятьсот здешних лет и они самостоятельно разовьются в
подобных нам. Почему бы нам не подтолкнуть процесс эволюции?"
"Сколько на это требуется лет, подумай! - говорит второй. - Мы не
бессмертны. Половина из нас перемрет здесь". Он, конечно, не догадывается,
что ему суждено погибнуть в другом месте.
"Будем торопиться. Я, наверно, не доживу до отлета, но вы покинете
эту планету".
И вот они берутся за дело. Одни ищут руды, другие заделывают пробоины
и налаживают механизмы, третьи отлавливают обезьян и экспериментируют с их
зародышевыми клетками, меняют их генетические коды.
Сразу вывести подобных себе не удается, обезьяны не тот народ, что в
одно поколение вырастают в богов, - засучив рукава небесные
путешественники трудятся, творя из животного человека по своему образу и
подобию. Кое-что получается, еще больше провалов. Удалось убрать хвост,
выпрямить спину, укоротить руки - вот он, угрюмый питекантроп,
получеловек, полузверь, нет, не подойдет, у него мала способность к
усовершенствованию, кибернетический анализатор показывает это ясно.
Наконец появляется настоящий человек, сразу все варианты - черные и
белые, курчавые и прямоволосые, пигмеи и гиганты. На этот раз, кажется,
вышло, нет, и да этот раз не выходит! Я слышу спор галактов. У них
производственное совещание - обсуждают творение человека. Я мысленно
разглядываю их. Как они все похожи на нас!
"Разве это человек? - возмущается один. - Поглядите на чертеж - что
общего между замыслом и осуществлением? На бумаге-человек, а за той
загородкой - зверь! Я протестую против такой работы!"
"Ближе к делу! - требует председательствующий. - Какие у вас
конкретные возражения? Так мы проболтаем до рассвета!"
"Тысячи возражений! Первое - абсолютная неприспособленность к жизни.
Он без шерсти, без когтей, без клыков, без рогов. Как ему добывать пищу,
как передвигаться, как защищаться? Поглядите на его пальцы, это же сучки,
а не пальцы, разве они похожи на наши? А глаза? Какие-то щелки, а не
глаза. Мне страшно глядеть на него, а вы твердите - по образу и подобию!"
"Все же он подобен нам, - говорит старик. - Подобен, но не
тождествен. Вы забываете о главном - в человеке осуществлена поистине
грандиозная возможность к усовершенствованию. Посмотрите таблицу
способностей, рассчитанную машиной. Если у собаки принять способности к
усовершенствованию за единицу, то не найдется ни одного животного, у кого она поднялась бы выше десяти. А у человека она равна 1595660800! Вы это
понимаете? В миллиарды раз выше, чему у любого животного! Я скажу больше -
в сотни раз выше, чем у нас с вами! Я считаю, что мы создали чудо разума,
а не человека".
"Пока это чудо глупости и неприспособленности, - зло кричит кто-то. -
Ваш разумный человек - дурак. Я пытался внушить этому голому дикарю
понятие о некоторых матрицах тяготения и аффинных преобразованиях
пространства, он хлопал зенками и скулил. Тогда я подвел его к корыту с
жратвой - и вы посмотрели бы, как он кинулся. Тут он не хлопал глазами.
Пройдут миллионы лет, прежде чем ваше чудо природы сообразит, что у него
есть кое-какие способности. Предлагаю отклонить предъявленную нам модель
человека и продолжать поиски.
"Голосую предложение - человека не утверждать, - говорит
председательствующий. - Другие предложения имеются? Вроде нет. Кто за?
Против? Воздержался? Итак, человек отвергается всеми голосами при одном
воздержавшемся. Какие будут пожелания к новой модели, которую предстоит
запустить в работу?"
Снова поднимается первый:
"Мне думается, не следует гоняться за внешним подобием, практически
оно не выдерживается и превращается в уродство. Нам нужны не
сверхъестественные способности, а реальная жизнеспособность, быстрая
сметка, цепкая хватка! Предлагаю новую модель сотворить с максимальной
приспособленностью к любым условиям жизни".
"Возражений нет? Принято, - говорит председательствующий. -
Секретарь, пишите: снабдить следующую модель шерстью, когтями, клыками,
рогами, копытами... что бы еще там? Хвостом, чтобы цепляться за ветки...
Как назовем модель? Там, в углу, - я слушаю вас".
"Свободна буква "д", - доносится голос. - Может, так - дурень,
дурман, дьявол..."
"Дьявол звучит неплохо, - решает председатель. - Итак, запускаем в
производство дьявола на базе неудавшегося человека. Остается решить
последнее - что делать с сотворенными людьми?"
"Истребить! - слышатся голоса. - В землю! К чему плодить незащищенных
уродцев?"
Против этого опять протестует старик. Он напоминает разбушевавшемуся
собранию, как много благородных начал встроено в человеческий мозг. Пусть
люди живут, пусть проходят нескорый путь усовершенствования. Им много
дано, с них много получится.
"Не нами! - шумят в зале. - Нам они ни к чему!"
"Резон тут есть, - говорит председательствующий. - Истреблять людей
не стоит. Если добрая основа, заложенная в них, разовьется, человек устоит
в жестокой борьбе за существование. А возьмут верх неудачи и недоработки,
что же, жалеть о гибели этой модели не придется".
И вот людей изгоняют из аварийного лагеря небесных инженеров и
ученых, из рая, где обезьяну переконструировали в человека. Отныне он
будет рождаться в муках, трудиться в поте лица своего, изнемогать под
бременем забот и болезней.
А взамен появляется усовершенствованная модель - умный, ловкий,
работящий дьявол. Тут уж нет сомнений - модель удалась. Хвостатое и
рогатое существо мастер на все руки: и скачет, и пляшет, и прыгает с ветки
на ветку, и ныряет в воду, и проползает в земные расщелины. Его можно
видеть в лесу и в поле, у моря и у кратера вулкана, он особенно любит эти
местечки с их серным дымом и пламенем, ему там тепло и ароматно.
Старательный и услужливый, истинный черт своего бога, он насмехается над
неудачами изгнанных в самостоятельное существование людей, а те мстят
ответной ненавистью - не дай бог черту попасть в человечьи лапы: мигом
разорвут в клочья!
И когда галакты наконец выправляют поломки корабля, они прихватывают
с собой и созданных ими дьяволов: у тех встает дыбом шерстка при мысли,
что придется остаться один на один с неудавшейся людской породой.
"Прощай, неустроенная планета! - торжественно говорит старик. - Я
верю, что зароненное нами зерно даст плоды. Хоть я и дожил да возвращения,
но до яркого твоего расцвета, человек, не доживу. Живи и совершенствуйся"
.разорванного его чрева вываливаются лестницы, бочки, ящики, незнакомые
механизмы. По небу мчатся растрепанные тучи. Дико кричат обезьяны. Я кожей
ощущаю влажную жару, тяжко повисшую в воздухе придуманного мною уголка
Земли.
читать дальше На вершину холма взбирается старик, я точно такого же видел на
стереоэкране в Оранжевом зале. Он высок, строен, сед, у него лучистые
глаза, не по-человечески большие, - хороший, ладный старик. Он
осматривается и мрачнеет. Ему не нравится место, куда угодил корабль.
К нему приближаются двое молодых. Первый тоже из тех, кого я видел в
Оранжевом зале. Второго я не знаю, я его придумал.
Впрочем, он похож на того, убитого, с картины альтаирцев.
"Ну и попали! - говорит первый из молодых. - Надо же было так
удариться! Ремонт займет тысячи две местных лет. Лаборатории мы захватили,
но заводы остались дома".
"Нужны помощники, - говорит второй. - Нас двадцать, на все не хватит
рук. А здешние живые существа, кажется, доросли лишь до того, чтоб прыгать
с ветки на ветку. Они добывают пищу, поедая один другого, работают
клыками, а не мозгами".
Старик успокаивает их. В общем, получилось неплохо. Удалось выбрать
планету, похожую на их собственные: здесь сносные температуры, умеренная
гравитация, имеется кислород в атмосфере, много воды и зелени. Уже одно
то, что можно ходить без защитных костюмов, чего-нибудь да стоит! А заводы
- что ж, и заводы можно построить - примитивные, конечно.
"Без помощников?" - прерывает первый. Он удивлен спокойствием
старика.
"Будут помощники. Посмотрите на этих хвостатых существ, орущих в
листве деревьев. Когда-то и мы начинали развиваться с подобных таким же.
Миллионов через пятьсот здешних лет и они самостоятельно разовьются в
подобных нам. Почему бы нам не подтолкнуть процесс эволюции?"
"Сколько на это требуется лет, подумай! - говорит второй. - Мы не
бессмертны. Половина из нас перемрет здесь". Он, конечно, не догадывается,
что ему суждено погибнуть в другом месте.
"Будем торопиться. Я, наверно, не доживу до отлета, но вы покинете
эту планету".
И вот они берутся за дело. Одни ищут руды, другие заделывают пробоины
и налаживают механизмы, третьи отлавливают обезьян и экспериментируют с их
зародышевыми клетками, меняют их генетические коды.
Сразу вывести подобных себе не удается, обезьяны не тот народ, что в
одно поколение вырастают в богов, - засучив рукава небесные
путешественники трудятся, творя из животного человека по своему образу и
подобию. Кое-что получается, еще больше провалов. Удалось убрать хвост,
выпрямить спину, укоротить руки - вот он, угрюмый питекантроп,
получеловек, полузверь, нет, не подойдет, у него мала способность к
усовершенствованию, кибернетический анализатор показывает это ясно.
Наконец появляется настоящий человек, сразу все варианты - черные и
белые, курчавые и прямоволосые, пигмеи и гиганты. На этот раз, кажется,
вышло, нет, и да этот раз не выходит! Я слышу спор галактов. У них
производственное совещание - обсуждают творение человека. Я мысленно
разглядываю их. Как они все похожи на нас!
"Разве это человек? - возмущается один. - Поглядите на чертеж - что
общего между замыслом и осуществлением? На бумаге-человек, а за той
загородкой - зверь! Я протестую против такой работы!"
"Ближе к делу! - требует председательствующий. - Какие у вас
конкретные возражения? Так мы проболтаем до рассвета!"
"Тысячи возражений! Первое - абсолютная неприспособленность к жизни.
Он без шерсти, без когтей, без клыков, без рогов. Как ему добывать пищу,
как передвигаться, как защищаться? Поглядите на его пальцы, это же сучки,
а не пальцы, разве они похожи на наши? А глаза? Какие-то щелки, а не
глаза. Мне страшно глядеть на него, а вы твердите - по образу и подобию!"
"Все же он подобен нам, - говорит старик. - Подобен, но не
тождествен. Вы забываете о главном - в человеке осуществлена поистине
грандиозная возможность к усовершенствованию. Посмотрите таблицу
способностей, рассчитанную машиной. Если у собаки принять способности к
усовершенствованию за единицу, то не найдется ни одного животного, у кого она поднялась бы выше десяти. А у человека она равна 1595660800! Вы это
понимаете? В миллиарды раз выше, чему у любого животного! Я скажу больше -
в сотни раз выше, чем у нас с вами! Я считаю, что мы создали чудо разума,
а не человека".
"Пока это чудо глупости и неприспособленности, - зло кричит кто-то. -
Ваш разумный человек - дурак. Я пытался внушить этому голому дикарю
понятие о некоторых матрицах тяготения и аффинных преобразованиях
пространства, он хлопал зенками и скулил. Тогда я подвел его к корыту с
жратвой - и вы посмотрели бы, как он кинулся. Тут он не хлопал глазами.
Пройдут миллионы лет, прежде чем ваше чудо природы сообразит, что у него
есть кое-какие способности. Предлагаю отклонить предъявленную нам модель
человека и продолжать поиски.
"Голосую предложение - человека не утверждать, - говорит
председательствующий. - Другие предложения имеются? Вроде нет. Кто за?
Против? Воздержался? Итак, человек отвергается всеми голосами при одном
воздержавшемся. Какие будут пожелания к новой модели, которую предстоит
запустить в работу?"
Снова поднимается первый:
"Мне думается, не следует гоняться за внешним подобием, практически
оно не выдерживается и превращается в уродство. Нам нужны не
сверхъестественные способности, а реальная жизнеспособность, быстрая
сметка, цепкая хватка! Предлагаю новую модель сотворить с максимальной
приспособленностью к любым условиям жизни".
"Возражений нет? Принято, - говорит председательствующий. -
Секретарь, пишите: снабдить следующую модель шерстью, когтями, клыками,
рогами, копытами... что бы еще там? Хвостом, чтобы цепляться за ветки...
Как назовем модель? Там, в углу, - я слушаю вас".
"Свободна буква "д", - доносится голос. - Может, так - дурень,
дурман, дьявол..."
"Дьявол звучит неплохо, - решает председатель. - Итак, запускаем в
производство дьявола на базе неудавшегося человека. Остается решить
последнее - что делать с сотворенными людьми?"
"Истребить! - слышатся голоса. - В землю! К чему плодить незащищенных
уродцев?"
Против этого опять протестует старик. Он напоминает разбушевавшемуся
собранию, как много благородных начал встроено в человеческий мозг. Пусть
люди живут, пусть проходят нескорый путь усовершенствования. Им много
дано, с них много получится.
"Не нами! - шумят в зале. - Нам они ни к чему!"
"Резон тут есть, - говорит председательствующий. - Истреблять людей
не стоит. Если добрая основа, заложенная в них, разовьется, человек устоит
в жестокой борьбе за существование. А возьмут верх неудачи и недоработки,
что же, жалеть о гибели этой модели не придется".
И вот людей изгоняют из аварийного лагеря небесных инженеров и
ученых, из рая, где обезьяну переконструировали в человека. Отныне он
будет рождаться в муках, трудиться в поте лица своего, изнемогать под
бременем забот и болезней.
А взамен появляется усовершенствованная модель - умный, ловкий,
работящий дьявол. Тут уж нет сомнений - модель удалась. Хвостатое и
рогатое существо мастер на все руки: и скачет, и пляшет, и прыгает с ветки
на ветку, и ныряет в воду, и проползает в земные расщелины. Его можно
видеть в лесу и в поле, у моря и у кратера вулкана, он особенно любит эти
местечки с их серным дымом и пламенем, ему там тепло и ароматно.
Старательный и услужливый, истинный черт своего бога, он насмехается над
неудачами изгнанных в самостоятельное существование людей, а те мстят
ответной ненавистью - не дай бог черту попасть в человечьи лапы: мигом
разорвут в клочья!
И когда галакты наконец выправляют поломки корабля, они прихватывают
с собой и созданных ими дьяволов: у тех встает дыбом шерстка при мысли,
что придется остаться один на один с неудавшейся людской породой.
"Прощай, неустроенная планета! - торжественно говорит старик. - Я
верю, что зароненное нами зерно даст плоды. Хоть я и дожил да возвращения,
но до яркого твоего расцвета, человек, не доживу. Живи и совершенствуйся"
С. Снегов "Люди как боги"