Чем-то я начинаю напоминать себе Камшу. Микрокамшу эдакую.)
«…В центре комнаты находится холодильник марки «Индезит», расположенный лицевой стороной к двери. Дверца холодильника открыта и зафиксирована в этом положении металлическим уголком. Полки для продуктов извлечены, внутренние стенки оклеены фольгой и оплетены медной проволокой. В холодильнике стоит металлическое ведро, наполненное тёмной, блестящей жидкостью с резким запахом. Объём жидкости – около литра, масса ведра с жидкостью – около пятидесяти килограммов…».
читать дальше- Что-то не так, Сергей Павлович? – младший лейтенант Корсун заметил как глаза подполковника, бегающие по строчкам протокола, вдруг остановились.
- Литр чёрной вонючей жижи весом в полцентнера?
- Так точно, Сергей Павлович, мы с Глебовым вдвоём еле вытащили.
Подполковник милиции Перетрухин хмыкнул, и продолжил чтение.
«На ведре имеется надпись, нанесённая от руки зелёным маркером – «Вечность пахнет нефтью». В морозильной камере холодильника находится блок из нескольких материнских плат и других электронных деталей. На полу перед холодильником почерневший участок линолеума, предположительно закопченный. Пятно имеет правильную круглую форму, диаметр пятна около одного метра…».
- Чертовщина какая-то – пробормотал Перетрухин, снова отрывая глаза от протокола осмотра места происшествия.
- Вот и я то же самое думаю, Сергей Павлович! И ФСБшникам я не верю. Комната Панкратова похожа на что угодно, только не на лабораторию по производству взрывчатки. Да эти студенты не большие террористы чем я! Здесь что-то другое, и очень серьёзное!
- Федералы быстро приехали?
- Да минут через пятнадцать. И что меня удивило – посреди комнаты холодильник стоит, пятно выжженное, все стены проволокой оплетены, красивые узоры, между прочим, а он на всё это ноль внимание – только порог переступил и первым делом под шкафом шарить кинулся.
- Под шкафом шарить?
- Так точно. Вытащил оттуда электроплиту старую, советскую еще. Рухлядь рухлядью, наверняка сломанная. А он её схватил как будто подарок Деда Мороза. Товарищ подполковник, мы не можем…
- Вот именно, Саня, не можем. В этой системе мы нихрена не можем – перебил его Перетрухин. Старому милиционеру, против воли ставшему полицейским, был знаком этот блеск в глазах. Ему, Сергею Павловичу Перетрухину, тоже когда-то был двадцать четыре года, и у него тоже было первое дело. Только его первым делом стала банальная кража со взломом, а тут…
- Вот что, Саня. Федералы забрали дело об исчезновении Панкратова и Кузнецова себе, и здесь мы бессильны. Но ты говорил, что к ним часто заходили…
- Так точно, Кузнецова и Панкратова постоянно видели в компании еще двух студентов - Корсун порылся в блокноте и зачитал с листа – Офенбаха Максима Генриховича, и Тарасенко Николая Николаевича. Все четверо учились на одном факультете, но в разных группах. Телефоны Офенбаха и Тарасенко отключены, так же, как и телефоны Панкратова и Кузнецова.
- Вот и узнай, не обращались ли их родственники с заявлениями о пропаже. В общем, работай. Если повезёт, опередишь федералов на несколько часов.
- Есть, товарищ подполковник! – Корсун вскочил со стула, чуть не выронив папку с документами. – А что до ФСБ, то такое впечатление, что их только электроплитка и интересовала. Разрешите идти?
- Разрешаю. Но учти – мы передаём все дела по первому требованию, так что никакой самодеятельности!
- Есть никакой самодеятельности! – отозвался лейтенант и выскочил из кабинета.
- Так я тебе и поверил – усмехнулся подполковник в усы и достал из сейфа початую бутылку коньяка, чтоб запить нахлынувшую ностальгию по собственной молодости.